Today was the last day of Rone’s exhibition.
I wrote a week ago about Rone’s pop-up exhibition in the building of an old theatre, which gonna be demolished tomorrow. Today was a last chance to visit this exhibition. It sounds symbolic that I visited it on one of the first days of opening, but my partner visited it on the last day.
When I asked him how was it, he said:” Creepy”.
– Creepy? – I couldn’t believe that we had a complete opposite views on it.
– Yes, because he is almost like a maniac would paint the same face everywhere. And maniac would choose those old dirty houses to hide his scary and dirty thoughts.
Face wasn’t the same, but my partner’s perspective was interesting. When I saw Rone’s art in abandoned houses I thought that it is amazing, how my feelings were almost unison to his vision. If I could paint I would do exact same thing.
He is painting gentle humble faces of a young women on the walls of an old decay houses. Almost if a soul of a burned house was still young despite it’s physical appearance. And, of course, on the paintings are young women, because woman is the one who gives birth, similar to the Mother Nature. House going back to Nature. Death is near. But only after death can be a new rebirth. House is destroyed but soul is still present. Soul is sad, or scared, or just waiting to die peacefully. Peaceful death is a big privilege, especially for a house.
And by painting on decay houses an artist has only one guaranty – his art will disappear soon too. Or may be the privilege of this house is in art? To be able to accommodate this piece of art, house has to undergo irreversible changes, kinda price or medal on the grave. So what is this piece of art a price for courage or a hidden thoughts of a maniac?
Сегодня последний день выставки Рона – художника стрит арта, о котором я писала неделю назад.
Завтра, здания старого театра не будет. Его, вместе с огромной картиной на стене, сравняет с землей бульдозер, и построят на этом месте квартиры с супермаркетом на первом этаже. Посетив эту выставку, мой партнер сказал, что ему искусство Рона кажется страшным и дискомфртным.
– Почему? – спросила я, не веря тому, на сколько полярны могут быть наши взгляды.
– Мне кажется, словно какой-то маньяк нарисовал одно и тоже лицо на умирающих зданиях, так, чтобы никто не узнал о его пристрастиях.
И не суть, что не одно и тоже лицо рисовал художник, главное, что я открыла для себя иной взгляд и другую перспективу. Мне же кажется органическим то, что на разваливающихся домах изображены нежные лица девушек, словно это и есть души этих домов. И пусть снаружи эти дома – старики, с разваливающимся фасадом и провисающей крышей, но внутри них живет молодая душа. И эта душа женщины, потому что женщина, как и Природа- Мать, способна на перерождение. Пусть на перерождение в чём- то другом, но на перерождение, через смерть. Умирающие дома возвращаются назад в Природу, оттуда, откуда они пришли для того, чтобы однажды возродиться заново.
И единственной платой художнику за его искусство будет только гарантия того, что это искусство исчезнет быстро, так же как всё красивое и неуловимое в нашей жизни.
hermesss-aglaea 